Довольно часто мне приходится сталкиваться с упрощённым до примитивизма пониманием психосоматики как «превращения» какой-либо эмоции в соматическое заболевание или симптом. Апофеозом этой профанации являются многочисленные картинки и таблицы с объяснениями того, какой орган за какую эмоцию «отвечает». По уровню правдоподобия эти таблицы и рисунки аналогичны сонникам и гороскопам, предлагающим упрощённые схематичные толкования на основании даже не закономерностей, а фантазий и ассоциаций. Верность такого толкования стремится не то чтобы к нулю, но к некоей вероятности – может попасть в цель, а может и нет. Также как понимание глубинного символизма сновидения возможно лишь через исследование его индивидуальных значений, также и соматическое заболевание имеет исключительно индивидуальную эмоциональную историю и не поддаётся никаким схематическим интерпретациям.

В любом случае, даже если удаётся расшифровать какой комплекс эмоций стоит за тем или иным соматическим симптомом, это не гарантирует исчезновения данного симптома, так как в основе психосоматического заболевания лежат не эмоции, а  способ обращения со сложными переживания, которые по какой-то причине получают не психологическое, а соматическое выражение. Соответственно, психотерапевтическая работа строится не только и не столько вокруг толкования симптомов, сколько вокруг создания условий для развития психологических способов переживания, то есть для десоматизации.

Однако, я могу представить, откуда растут корни подобных упрощений и схем. З. Фрейд в исследовании истерии указал на то, что соматические симптомы пациентов представляют собой инсценирование подавленных переживаний. Эта блестящая сама по себе идея об особом языке тела породила в дальнейшем множество весьма сомнительных спекуляций. Сам же Фрейд был медиком и достаточно чётко различал конверсионные симптомы, которые действительно имеют символику,  от симптомов актуальных заболеваний, которые никакой символики не имеют.

В дальнейшем большой вклад в развитие психосоматической медицины внёс немецкий психоаналитик Франц Александер, эмигрировавший в Америку и руководивший там Чикагским институтом психоанализа. Исследования Александера показали, что существуют связи расстройств вегетативных функций не с внешними условиями, а со специфическими эмоциональными состояниями. Это позволило разработать гипотезу специфических конфликтов, согласно которой определённые эмоциональные конфликты способны влиять на определённые органы тела и их группы. Так, подавленный гнев может провоцировать сбои в сердечно-сосудистой системе, что приводит к повышению давления; нарушения желудочно-кишечной деятельности связаны с нехваткой эмоциональной поддержки и неудовлетворённой потребности в зависимости от другого и т.д. [1].

В 1934 году Александер предложил схему классификации эмоциональных реакций, основанную на психоаналитической теории развития, согласно которой психика человека в своём развитии проходит три стадии — 1) поглощения, 2) накопления, удерживания и отбрасывания, 3) конфликта. В психологическом плане эти процессы выражаются в стремлениях брать, потреблять, сохранять, уничтожать, конкурировать и т.д. Все эти психологические тенденции так или иначе коррелируют с соматическими проявлениями: так у человека с язвой желудка преобладает тенденция к потреблению, у больного колитом — тенденция к уничтожению, при запорах — тенденция к накапливанию и т. п. Все описанные тенденции могут проявляться как конструктивным — в стремлении к заботе, сохранению, поддержке, защите, так и деструктивным образом — в садистических атаках, ненасытных требованиях, агрессивной конкуренции. Соматическое заболевание представляется формой деструктивного проявления описанных тенденций.

В результате такой классификации и появилась классическая «Чикагская семёрка» психосоматозов: в неё вошли бронхиальная астма, ревматоидный артрит, язвенный колит, язва желудка и двенадцатиперстной кишки, эссенциальная гипертония, гипертиреоз и нейродермит (эндогенная экзема). Все перечисленные заболевания хорошо изучены  и признаются клиницистами как психосоматозы. Однако, дальнейшие исследования не подтвердили существования специфических конфликтных ситуаций для всех или даже для большинства пациентов той или иной нозологической группы — равно как и тезиса, согласно которому каждому эмоциональному переживанию соответствует определённая органическая реакция или синдром. В связи с этим гипотеза специфического конфлитка как причины психосоматических заболеваний утратила научную актуальность.

Одна из современных гипотез происхождения психосоматических заболеваний предполагает, что возникновению психосоматических симптомов предшествуют реальное или фантазийное переживание потери объекта привязанности и связанные с угрозой идентичности жизненные кризисы (увольнение с работы, переезд на новое место жительство, уход в армию и т.д.) [2]. То есть психосоматическое заболевание развивается в ответ на угрозу нарциссизму, поэтому люди с выраженными нарциссическими чертами чаще других бывают подвержены психосоматическим заболеваниям. Парижская психосоматическая школа развивает положение о том, что психосоматика представляет собой особый тип функционирования личности, для которой характерно обеднение психической сферы и связанное с этим увеличение нагрузки на телесную сферу, что может приводить к перегрузке соматического и возникновению соматических симптомов, которые никакой символики в себе не несут. А вот аргентинская школа психоанализа, напротив, считает, что абсолютно все заболевания являются психосоматическими и все заболевания, включая раковые и аутоиммунные, имеют свой психический смысл.

Как видим, психосоматика до сих пор представляет собой очень дискуссионное поле с огромным количеством нерешённых проблем. Но вот теория о том, что какие-то органы связаны с какими-то определёнными эмоциями на сегодняшний день считается устаревшей и не соответствующей действительности. Грубыми и неоправданными упрощениями являются заявления о том, что у кого-то болит горло, потому что он «проглотил обиду» и т.д. Существуют заболевания с достаточно чётко установленными психосоматическим основаниями – это так называемая «Чикагская семёрка» психосоматозов: бронхиальная астма, ревматоидный артрит, язвенный колит, язва желудка и двенадцатиперстной кишки, эссенциальная гипертония, гипертиреоз и нейродермит (эндогенная экзема). Однако, любое заболевание может иметь психосоматическую природу, если его развитию предшествовал какой-либо личностный кризис, особенно, если у человека существует предрасположенность к соматизации.

Литературные источники:

1. Александр Ф.Психосоматическая медицина. Принципы и практическое применение. /Пер. с англ. С. Могилевского. — М.:Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. — 352 с. (Серия «Психология без границ»).
2. Рождественский Д. Homo Somaticus. Человек соматический. СПб: ИП Седова Е.Б., 2009. 264 с.